Германия

Герма́ния (нем. Deutschland) — государство в Центральной Европе. Столица — Берлин. Государственный язык — немецкий. По государственному устройству является федеративным государством в составе 16 субъектов — федеральных земель.

Германия

Статья в Википедии

Медиафайлы на Викискладе

Новости в Викиновостях

Расположенная в центре Европы Германия омывается водами Балтийского и Северного морей. Граничит с Данией на севере, Польшей и Чехией на востоке, Австрией и Швейцарией на юге, Францией, Люксембургом, Бельгией и Нидерландами на западе. Германия является одной из стран-основателей и членом Европейского союза.

Цитаты в прозе

Германия на карте Европы

до 1870

	Я думаю, он купил свой камзол в Италии, широчайшие штаны — во Франции, шляпу — в Германии, а манеры — во всех странах мира.
	I think he bought his doublet in Italy, his round hose in France, his bonnet in Germany and his behavior every where.
	— Уильям Шекспир, пьеса «Венецианский купец», 1596

Которые государства в науках цветущими разумеете? Ответ. Франция и Англия, видится, всех превосходят, но междо ими кое преимуществует, оное, чаю, не решительное, однако ж видим, в филозофии Англия, а в феологии и гистории Франция первенствует, потом Италия, Германия, Швеция и Дания довольное в науках прилежание показуют. Но сии последние в некоторых частях особливо пред протчими преуспевают, например Италия во врачестве, Германия в размножении и лучшем произведении горных и конских заводов, Голандия в купечестве, Швеция в гистории древностей, языке латинском и пр.

— Василий Татищев, «Разговор дву приятелей о пользе науки и училищах», 1733

до 1914

Германия в настоящем своем виде, объединенная гениальным и патриотическим мошенничеством (в политике, равно как и в высших финансовых сферах, мошенничество считается доблестью) князя Бисмарка и опирающаяся, с одной стороны, на примерную организацию и дисциплину своего войска, готового задушить и зарезать все на свете и совершить всевозможные внутренние и внешние преступления по одному мановению своего короля-императора; а с другой ― на верноподданнический патриотизм, на национальное безграничное честолюбие и на то древнее историческое, столь же безграничное послушание и богопочитание власти, которыми отличаются поныне немецкое дворянство, немецкое мещанство, немецкая бюрократия, немецкая церковь, весь цех немецких ученых и под их соединенным влиянием нередко ― увы! ― и сам немецкий народ ― Германия, говорю я, гордая деспотически-конституционным могуществом своего единодержавца и властителя, представляет и совмещает в себе всецело один из двух полюсов современного социально-политического движения, а именно полюс государственности, государства, реакции. Германия ― государство по преимуществу, как им была Франция при Людовике XIV и при Наполеоне I, как им не переставала быть Пруссия по настоящее время. Со времени окончательного создания прусского государства Фридрихом II был поднят вопрос: кто кого поглотит, Германия ли Пруссию или Пруссия Германию? Оказывается, что Пруссия съела Германию.

— Михаил Бакунин, «Государственность и анархия», 1873

Один немец спросил меня: — Нравится вам наша Германия? — О, да, — сказал я. — Чем же? — Я видел у вас, в телеграфной конторе, около окошечка телеграфиста сбоку маленький выступ с желобками; в эти желобки кладут на минутку свои сигары те лица, которые подают телеграммы и руки которых заняты. При этом над каждым желобком стоят цифры — 1, 2, 3, 4, 5 — чтобы владелец сигары не перепутал ее с чужой сигарой. — Только-то? — сухо спросил мой собеседник. — Это все то, что нравится? — Только. Он обиделся. Но я был искренен: никак не мог придумать — чем еще Германия могла мне понравиться.

— Аркадий Аверченко, «Германия вообще», 1912

до 1933

У них нет баррикад, но у них философские системы, взрывающие мир, и поэмы, его заново творящие. Сумасшедший поэт Гёльдерлин тридцать лет подряд упражняется на немом клавесине. Духовидец Новалис до конца своих дней сидит за решеткой банка. Ни Гёльдерлин своей тюрьмой, ни Новалис своей ― не тяготятся. Они ее не замечают. Они свободны. Германия ― тиски для тел и Елисейские поля ― для душ. Мне, при моей безмерности, нужны тиски.

— Марина Цветаева, «О Германии», 1919

	Понятно, пусть даже евреи не повредят будущему Германии, но можно себе представить, как они вредят её настоящему. Они давно навязали Германии вещи, к которым надо было бы, наверное, прийти постепенно и по-своему и которые требовали противодействия, потому что они чуждого происхождения. Ужасно бесплодное занятие — антисемитизм и всё, что с ним связано, и этим Германия обязана евреям.
	Es ist verständlich, vielleicht verderben die Juden Deutschlands Zukunft nicht, aber Deutschlands Gegenwart kann man sich durch sie verdorben denken. Sie haben seit jeher Deutschland Dinge aufgedrängt, zu denen es vielleicht langsam und auf seine Art gekommen wäre, denen gegenüber es sich aber in Opposition gestellt hat, weil sie von Fremden kamen. Eine schrecklich unfruchtbare Beschäftigung, der Antisemitismus und was damit zusammenhängt, und den verdankt Deutschland den Juden.
	— Франц Кафка, «Письма Франца Кафки Максу Броду», 1920

	Некоторые англичане, чьим лидером был Китченер, верили, что восстание арабов против турок позволит Англии, воевавшей с Германией, одновременно разгромить ее союзницу Турцию. Имевшиеся сведения о характере, организации власти арабских племен, а также о природных условиях территорий, которые они населяли, позволили считать, что исход такого восстания будет для них счастливым, и определили стратегию и тактику. И они сделали все необходимое для того, чтобы такое восстание началось.
	Some Englishmen, of whom Kitchener was chief, believed that a rebellion of Arabs against Turks would enable England, while fighting Germany, simultaneously to defeat Turkey. Their knowledge of the nature and power and country of the Arabic-speaking peoples made them think that the issue of such a rebellion would be happy: and indicated its character and method. So they allowed it to begin...
	— Томас Эдвард Лоуренс, «Семь столпов мудрости», 1922

Ещё никогда война не велась из низких и неблагородных побуждений. Ещё никогда не было наступательной и грабительской войны; каждое государство воевало потому, что было вынуждено обороняться от нападения; ни одно государство ещё никогда не нападало на другое, — наоборот, каждое должно было защищаться от нападения. На Австрию нападала Сербия, на Германию Бельгия, на Бельгию Австрия и т. д. Все государства, посылавшие на бойню свои армии, делали это для того, чтобы помочь победе справедливости, человечности, прогресса. Из-за этого прогресса Болгария присоединилась к центральным государствам, а Румыния к союзникам. За принцип самоопределения народов воевала Россия, в которой поляки не смели пикнуть. За принцип самоопределения воевала и Австрия, в которой чехи, венгры и словаки были осуждены на вырождение. За тот же принцип сражалась душившая поляков в Познани Германия против России, и за права малых наций сражалась Англия, стоящая сапогом на груди Ирландии и колоний. Все эти государства шли освобождать малые нации. Это было худшее смешение понятий, чем во время постройки вавилонской башни. Германия воевала за сохранение европейской культуры. Россия защищала мир от немецкого варварства, поляки в Австрии организовали легионы против России, а в России — наоборот. Это смешение было ещё более печальным потому, что оно произошло только среди каменотёсов и носильщиков, то есть среди рабочих, в то время как архитекторы и распорядители сохраняли голову ясной, речь понятной, и планы у них были разработаны блестяще.

— Ярослав Гашек, «Приключения бравого солдата Швейка в русском плену», 1923

1933-1945

Гитлеризм воюет против евреев не только Германии, но против евреев во всем мире… Гитлеровский режим долго без войн возмездия не протянет. Войн против Франции, Польши, Чехословакии, Советской России и других стран, где живут германские племена. Какой властью мы будем обладать в Палестине в тот страшный час, когда в мире разразится эта катастрофа? Кто знает? До того момента осталось, может быть, всего четыре-пять лет. И мы теперь же должны удвоить наши усилия, чтобы увеличить наше население в Палестине, потому что от этого зависит наше будущее…

— Давид Бен-Гурион, 1934

Разумеется, удивляет каждого, удивляет в особенности нас, евреев, как это такая малая группа людей, как евреи в Германии, может занимать такое важное место в психологии большой партии? Невозможно себе представить, чтобы 12 миллионов немецких граждан, умеющих читать и писать, верили, что все несчастье Германии и всего мира происходят от нас. Это — абсурд, это немыслимо. Это есть только средство уличной агитации, но это не может быть серьезным исходным пунктом коллективной психологии…

— Владимир Жаботинский, «Германия», 1934

― В Германии вас так сожгут, что опомниться не успеете, ― ласково шептал он, щеголяя своим мужественным отношением к смерти. ― Какой ужас! ― Боши на это мастера, сожгут вас, как какой-нибудь Льеж… ― Которого они вдобавок не сожгли, ― поправил другой сосед, угрюмый, больной адвокат. ― Ну, так Лувэн. ― И Лувэна не сжигали. Пора бросить этот разговор о Льежах и Лувэнах! Тоже хороши и ваши союзнички, клявшиеся нам в вечной дружбе. Боком у нас стала их дружба!

— Марк Алданов, «Пещера», 1936

	Везде тревога: Германия хочет напасть на Россию? Финляндия эвакуирует из городов женщин и детей... Фронт против России от Мурманска до Чёрного моря? Не верю, чтобы Германия пошла на такую страшную авантюру. Хотя чорт его знает. Для Германии или теперь или никогда — Россия бешено готовится.
	— Иван Бунин, дневники, 21 июня 1941 года

после 1945

	Если бы не Гитлер, Германия могла бы выиграть войну.
	Nebýt Hitlera, mohlo Německo válku vyhrát.
	— Эрих фон Манштейн, 1945-73

Франц Блей — человек огромного ума и остроумия. Когда мы собираемся вместе, мы очень веселимся. Мировая литература дефилирует перед нами в подштанниках. Блей гораздо умнее и значительнее того, что он пишет, И это совершенно естественно, ибо это только запись разговоров. А путь от головы к перу намного длиннее и труднее, нежели путь от головы к языку. Тут многое теряется. Франц Блей — восточный рассказчик историй и анекдотов, по ошибке попавший в Германию.

— Густава Яноуха, «Беседы с Кафкой», 1951

Вопрос о разделе Берлина был решен еще в Лондоне. Договорились разделить и Германию, и ее столицу на три части. А потом, когда союзники предложили, что надо и французам дать зону, мы сказали: «Дайте за ваш счет; они ж не воевали». Ну, они выделили, а наша зона осталась неприкосновенной. Все дело в том, что если б не было Берлина, был бы другой такой узелок. Поскольку у нас цели и позиции разные, какой-то узел обязательно должен быть, и он завязался в Берлине. Как мы могли отказать им в этом, если они говорят: «Мы же вместе боремся!» .

— Вячеслав Михайлович Молотов, «Сто сорок бесед с Молотовым. Из дневника Ф. Чуева», 1970

Самым упорным и трудолюбивым знатоком Свифта оказался дьякон из Цюриха Иоганн Генрих Вазер. Он-то и перевёл с английского и снабдил комментариями восемь томов цюрихского собрания сочинений Свифта, опубликованных в 1756-1766 гг. <…> Любопытно, что восьмитомник Вазера, может быть, именно благодаря своей основательности скорее отодвинул Свифта в ряд литературных достопримечательностей, чем привлёк к нему читателей и подражателей. «Немецкие Свифты» постепенно исчезают со сцены; имя Свифта становится клеймом литературного качества («одно имя комического Свифта уже заставляет ожидать чего-нибудь забавного» — на ходу роняет рецензент), но читают его в Германии всё меньше и всё невнимательнее. <…>.

— Владимир Муравьёв, «Путешествие с Гулливером», 1972

	– Американцы предлагали Германию на какие-то мелкие?.. – На небольшие государства, – подтверждает Молотов. – Глупая мера. Такие предложения были. В Америке все-таки, по-моему, тупые политики. Нелепость.
	— Вячеслав Михайлович Молотов, «Сто сорок бесед с Молотовым. Из дневника Ф. Чуева», 1985

	Цитата=Славная страна Германия — под каждой ёлкой по разбойнику! — после «спасения» де Брильи
	— Гаврила, фильм «Виват, гардемарины!», 1990

… в связи с перестройкой здесь вошло в моду всё русское. <…> Всё большим спросом пользуется русская литература. Нет, не жалкая эмигрантская, <…> а изготовляемая в России. Сочинители этой литературы в одиночку и группами путешествуют по территориям западных стран, в том числе и Германии. За ними бегут толпы издателей, соревнуясь в желании не упустить нового российского гения, который немедленно объявляется как российский Der Grübte Lebende Schriftsteller — Величайший Живущий Писатель. Причём величайших оказалось такое количество, что непонятно, остались ли в России просто великие, просто хорошие или просто простые.

— Владимир Войнович, «Замысел», 1995

	Если бы Гитлер не уничтожал евреев, возможно, Германия первой овладела бы атомным оружием…
	— Станислав Лем, «Придирки по мелочам», 1995-97

	Госпожа Меркель, как ледокол, пробивающийся сквозь льдины, устремляется к канцлерскому креслу <…>. Я огорчался и завидовал, слушая речь госпожи Меркель перед элитой немецких работодателей. Профессионализм её выступления, знание реальных проблем, волнующих Германию, были на несколько порядков выше, чем всё, что высказывали польские кандидаты на пост президента. — перевод: Е. Барзова, Г. Мурадян
	— Станислав Лем, сборник «Раса хищников», 2005

	На Нюрнбергском процессе выяснилось, что даже у великого народа науки и культуры не оказалось иммунитета против фашизма. Фашизм сожрал общественную мораль в Германии со скоростью огня. Народ возжаждал смерти других народов.
	— Лев Шлосберг, статья «Не стреляй!», 2015

Я от русской нищеты сбежал в Германию. Здесь по крайней мере продукты дешевле, а качество выше, чем в России. Здесь хоть с голоду не подохнешь. Здесь хоть поставят на довольствие. Деньги не большие, но в Германии от голода никогда не помрешь. А то, что в России Крылов подыхал с голоду, это меня потрясло. Он – человек. И я уважаю принцип государства Германии, я практически стал здесь германофилом, и я понимаю, почему многие пытались превратить Россию в Германию, начиная от Тютчева, который был абсолютным германофилом. Он 25 лет прожил в Баварии. И «люблю грозу в начале мая» — это про баварскую грозу. И «умом Россию не понять» — это попытка примирить ее с той страной, с Германией и Баварией, которую он очень любил.

— Дмитрий Губин, «Особое мнение», май 2020

Цитаты в стихах

до 1914

	Теперь Германия войной возмущена, Рыдания, и слез, и ужаса полна; За собственных сынов с парнасскими цветами Питает сопостат с кровавыми мечами.
	— Михаил Ломоносов, «Богиня, дщерь божеств, науки основавших...», 1761

	Германия пока ещё дитя, Но уже солнце мамку заменяет Ребёнку и не сладким молоком, А пламенем своим его питает
	— Генрих Гейне, «Германия» в переводе Д.Д. Минаева, 1840

«Богиня? — в восторге я закричал, — Мне даст наслажденье картина Грядущей Германии! О, покажи! Молчать я могу, я мужчина!...» <…> «…Увидишь Германии будущность; там Вся бродит она, как фантазмы; Но ты не пугайся, когда из котла Начнут вздыматься миазмы!» <…> Но эта грядущей Германии вонь Превысила всё, что дотоле Мой нос себе представлял. Наконец, Не в силах сносить уж боле, Лишился я чувств. А когда глаза Открыл, то рядом со мною Сидела богиня, и я припадал К широкой груди головою.

— Генрих Гейне, «Германия. Зимняя сказка» в переводе П.И. Вейнберга, 1844

1914-1933

	Германия, не забывайся! Ах, не тебя ли сделал Бисмарк? Ах, не тебя ль Вильгельм Оратор могущественно укрепил? Но это тяжкое величье солдату русскому на высморк! … Германия, не забывайся! Дрожи перед моею лирой И помни, что моя Россия твою качала колыбель!
	— Игорь Северянин, «Германия, не забывайся!», 1915

	Мы любим всё — и жар холодных числ, И дар божественных видений, Нам внятно всё — и острый галльский смысл, И сумрачный германский гений…
	— Александр Блок, «Скифы», 1918

Антанта Германии предъявила ультиматум. От этих разбойников заревели матом. Попробовали немцы поторговаться тут, а антантовы-то аппетиты за торговлей растут. В мае 19-го года требовали 100 миллиардов марок. Высчитали тонко: с каждого по тыще, даже с грудного ребенка. Отказалась Германия. Да у Антанты сила. В июле 20-го 120 запросила. Отказалась Германия: не в петлю же лезть. В январе 21-го запросили 226. Отказались было: помирать не мило Так Антанта и потребовала, чтоб 270 заплатила.

— Владимир Маяковский, «Антанта Германии предъявила ультиматум… (Главполитпросвет)», 1921?

	Сегодня хожу по твоей земле, Германия, и моя любовь к тебе расцветает романнее и романнее … Я давно с себя лохмотья наций скинул. Нищая Германия, позволь мне, как немцу, как собственному сыну, за тебя твою распеснить боль.
	— Владимир Маяковский, «Германия», 1923

Германия! Германия! Опять, как яростный поток, Разрушивший плотины, Ты рухнула на потрясенный мир, Грозя залить окрестные долины … Германия! Германия! Стремись волной неукротимой, Влеки свой яростный поток. Рок Во имя Права, Красоты, Свободы Вспять обратит бушующие воды! … Германия! Германия! Почти поверил легковерный мир, Что по твоим полям прошла мечта — Титания, Что покорил тебя Орфей веков — Шекспир! Что твой священный сын, богоподобный Гете, В тебя сумел вдохнуть гармонию, что ты В таинственном полете Мечты Достигла вдохновенной высоты…

— Валерий Брюсов, «Германия», 1923

1933-1945

Орало радио на площадях, глашатай двадцатого века. У входа в рай стоял морфинист под вывескою «Аптека». Гипнотизеры средней руки на государственной службе. Читали доклады штурмовики о христианской дружбе. И равно летели потом под откос, слушая мерные звуки, И те, кого усыпил гипноз, и те, кто спали от скуки. А скука такая царила в стране, такое затменье рассудка, Что если шутка могла развлечь — только кровавая шутка. … Орало радио на площадях, глашатай двадцатого века. Пока не осталось среди людей ни одного человека. А дни проходили своей чередой, земля по орбите вращалась, Но совесть, потерянная страной, больше не возвращалась.

— Фазиль Искандер, «Германия», 1934

	О, дева всех румянее Среди зеленых гор — Германия! Германия! Германия! Позор! … Пред чешскою крестьянкою — Не опускаешь вежд, Прокатываясь танками По ржи ее надежд? Пред горестью безмерною Сей маленькой страны, Что чувствуете, Германы: Германии сыны?? О мания! О мумия Величия! Сгоришь, Германия! Безумие, Безумие Творишь!
	— Марина Цветаева, «Германии», 1939

	Где он теперь, этот домик ветхий, Зяблик, поющий в плетеной клетке, Красный шиповник на свежей ветке И золотистые косы Гретхен? Пела гитара на старом Рейне, Бурши читали стихи в кофейне, Кутая горло платком пуховым, У клавикордов сидел Бетховен. Думал ли он, что под каждой крышей Немцами будут пугать детишек?
	— Дмитрий Кедрин, «Старая Германия», 1942

	Черепицей крыто здание, За оградой — сад-квадрат… Вот она, страна Германия, Ненавистная стократ! На столе — вино французское. Чешский хлеб, голландский сыр. Слёзы польские да русские В кухнях бюргерских квартир…
	— Александр Жаров, «Вот она, Германия», 1945

после 1945

	Зачем им зорьки ранние, Коль парни на войне, В Германии, в Германии - Далекой стороне. В Германии, в Германии - Далекой стороне, Лети, мечта солдатская, Напомни обо мне! Лети, мечта солдатская, К дивчине самой ласковой, Что помнит обо мне!
	— Алексей Фатьянов, «Давно мы дома не были», 1945

	Германия, ты в раздоре С собой, и не только с собой. Тебя не тревожит горе Твоей половины второй. Но горя б ты не знала В теперешней судьбе, Когда бы доверяла Хотя б самой себе.
	— Бертольт Брехт, «Германия в 1952 году», 1952

	Приехали туристы из Германии. Из Западной. Где этот самый Бонн. Их ждали, Всё продумали заранее - Экскурсии, купание и сон. Их поселили в номерах с балконами, Сперва оттуда выселив своих. Мне показались очень уж знакомыми Ухмылки немцев И нахальство их. Я слышу речь, Пугавшую нас в детстве, Когда она входила в города... И никуда от памяти не деться, От гнева не укрыться никуда!
	— Андрей Дементьев, «Западные туристы», 1966

	У тети Зины кофточка с драконами, да змеями - То у Попова Вовчика отец пришел с трофеями. Трофейная Япония, трофейная Германия: Пришла страна Лимония - сплошная чемодания. Взял у отца на станции погоны, словно цацки, я, А из эвакуации толпой валили штатские.
	— Владимир Высоцкий, «Баллада о детстве», 1975

	Кончалась музыка и корчилась, в конце едва уже звеня. И вскоре там, где она кончилась, лежала черная земля. И я не знал ее названия - что за земля, что за страна. То, может быть, была Германия, а может быть, и не она.
	— Юрий Левитанский, «Сон о рояле», 1976-91

См.также

• Алемания
• Пруссия
• Немцы
• Немецкие пословицы
• Австро-Венгрия
• Австрия
• Франция
• Бельгия
• Дания
• Швейцария
• Чехия
• Первая мировая война